Человеческое общество постоянно меняется. Мы это знаем, и принимаем отвлеченно, как нечто такое, что нас конкретно не касается. Новое входит в жизнь человека каждый день, но кажется мелочью, не связанной с реальными бытовыми заботами.
Даже если оглянуться назад и сравнить "век нынешний и век минувший", мир, в котором жили наши деды с тем миром, в котором мы живем, большой разницы увидеть не удастся. Что изменилось? Больше полезных и удобных вещей в нашем быту и на работе, входят в жизнь новые средства связи и транспорта, телевизоры, компьютеры. Дом полон механическими помощниками, механизируется труд, становится доступным то, что вчера было уделом немногих. Так и быть должно, таков прогресс. Стоит ли это принимать во внимание?
На самом деле все эти мелкие и незаметные нововведения постепенно привели к удивительным результатам. Мы незаметно оказались в новом необычном мире, имя которому - мир систем.
Производство за время всего одного столетия перешло от изготовления вещей, изделий к созданию систем и элементов. В этом суть, из этого проистекают все свойства настоящего и будущего человечества.
Ох, как трудно с этим согласиться! Любые ярлыки можно наклеивать на что угодно, была бы фантазия. Но не спешите с выводами, дело это серьезное. В этом переходе от мира вещей к миру систем сконцентрированы все сложности и странности нашего времени.
Теперь все по порядку. Внимательно, шаг за шагом. Вот печь. Это изделие. Централизованное отопление - это система. И то и другое - средство получения тепла. Это то общее, что есть у них, но это принципиально различные средства. Печь самостоятельна, самодостаточна. Были бы ресурсы (дрова или каменный уголь), будет и тепло в доме. Батарея отопления, радиатор - это нечто такое, на что жилец не влияет. Радиатор нельзя "затопить", тепло, которое он может дать, вне власти хозяина квартиры. Нужна тепловая станция, сеть труб, кранов и многое другое, чтобы человек мог пользоваться теплом. Ну и что? Раньше тепло производилось внутри, а теперь вне дома. Оказалось, это важно, это влияет на отношения людей, на структуру общества и экономики. Такая "мелочь" неузнаваемо меняет привычный мир, медленно для отдельного человека, но очень быстро для человечества.
Аналогично на место изделия (ведра и коромысло) пришла система водоснабжения. Телевизор в доме - это тоже элемент системы, без студий, передатчиков, ретрансляторов работать он не будет. Газовая плита - это элемент системы, телефон - тоже. Изделий, вещей становится все меньше и меньше.
Системы меняют отношения распределения и потребления, а также и производственные отношения. Начнем с первых.
Стеариновая свеча или керосиновая лампа в нашем доме принципиально отличны от электрической лампы. Свеча горит сама по себе, керосиновая лампа зависит только от ресурса (керосин и фитиль), но электрическая лампа не имеет ценности и смысла без проводов, трансформаторов, средств управления и защиты, станций и подстанций. Почему? Она элемент системы. Полезным ресурсом является не сам элемент (лампа), а система в целом. Потребитель приобретает электрическую лампу так же, как и керосиновую, он платит за электроэнергию подобно тому, что и за керосин, но разница для него существенна. Керосин он может купить у того продавца, у которого он дешевле, а продавца электроэнергии он выбирать не может. Регулирование отношений купли-продажи в мире систем не такое, как в мире изделий. Приобретая элемент системы, потребитель оказывается привязанным к системе, которая ему не принадлежит. Он стал зависим от внешних сил в потреблении на много больше, чем прежде.
Это в быту. В производстве перемены еще разительнее.
Проектирование
Создание и развитие
Изготовление
Эксплувтвция
Изделия, вещи производятся в отсталых странах, в передовых люди заняты производством систем. Переход от производства изделий к производству систем радикально изменил экономику, а за ней и мир в целом.
Интересы капитала, стремление капитала к устойчивости и эффективности, заставляют общество неминуемо развиваться в том направлении, на которое толкает потребность в реализации этих интересов. Производство вещей отлично укладывается в рамки национальной и региональной экономики, однако в мире систем автаркия ведет к быстрому отставанию. Изоляция - это разрыв объективно складывающихся связей.
Влияние экономики и финансов разных стран друг на друга постоянно растет. За экономикой и финансами скоро последуют и производство, и право, и социальная организация. Возникла необходимость международной организации взаимодействий. Мир движется к экономической к интеграции, а за ней к интеграции правопорядка и власти.
Мир движется к становлению единой системы производства и потребления. Интеграционные процессы заметны невооруженным глазом, но их причины не столь очевидны.
Единая мировая экономическая система - это состояние, при котором экономические процессы в отдельно взятой стране существенно сказываются на экономике других стран. Решения, принятые в одной стране, отзываются в других странах. Они уже не могут относиться безучастно к экономической политике своих соседей и страдать от их ошибок.
Экономические зависимости перерастают в социальные и политические, подталкивают к политическим взаимодействиям. В следующем столетии потребуется иная организация мира. Пока не стоит вопрос о ликвидации национальных границ, но мера международного вмешательства в политику отдельных стран должна существенно возрасти.
Возникает настоятельная необходимость координировать не только торговую и экономическую политику разных стран, но и социальную политику, властные функции, законодательство, управление экологическими процессами. Становление и развитие единой мировой системы является объективной необходимостью. В основе этого процесса лежит экономика систем, которая существенно отличается от экономики мира вещей.
Элементы систем не имеют потребительной ценности сами по себе, поэтому стоимость элементов систем складывается совсем не так, как стоимость изделий. Если стоимость обычной вещи складывается из соотношения потребительной стоимости (отсюда спрос) и затрат не ее производство (предложение), то стоимость элемента системы определяется миллионами факторов, которые не только вне нашего понимания, но, в значительной степени, вне нашего влияния. Не только мы, покупатели, но и производители элементов систем уже не свободны, они связаны тысячами нитей с различными процессами даже вне технологии и производственных связей.
Одни производители зависят от множества других далеких производителей, от их деятельности и от системы в целом сложным образом. Так стоимость телефонного аппарата на рынке определяется, прежде всего, процессами как в системе связи, так и в экономике страны, в обществе в целом. Производитель элемента системы зависит от действий других не меньше, чем от своих решений. Он не свободен. Телефонный аппарат, чтобы иметь ценность, должен вписаться в систему.
Это не все. Одни и те же элементы входят одновременно во многие различные системы. Они испытывают на себе влияния одной системы, модифицируются под ее воздействием, а затем начинают влиять на те, что связаны с ними в других системах. Так разные системы влияют друг на друга. Отдельные системы проникают друг в друга, связываются через общие элементы. Так возникает единая мировая система.
Если в "досистемном" мире изделие обладало полезными свойствами, этого было достаточно для ценности, стоимости. Теперь аналогичное изделие не может оказаться полезным, если оно не вписывается в некоторую систему вещей. Установить связи между влияниями различных систем стало сложно.
Производитель теряет возможность оценки результатов, последствий принимаемых решений. Растет риск, растут потери. Возникает необходимость в особом формальном знании, таком знании, которое может служить компасом в мире систем и дает возможность находить правильные решения с учетом огромного числа факторов. Появляется наука об управлении и технологии управления на базе компьютерной переработки информации. Три рода управления в экономике развиваются наиболее интенсивно: управление созданием нового, управление производственными процессами и управление рынком. Это новые области и новые методы управления. Это не процессы, а сети многосвязанных процессов. Классическая теория управления здесь не работает. Объем информации, которая нужна для такого управления на много порядков превышает ту, что требовалась для управления отдельными процессами.
Развитие производства начинает определяться уровнем знания. Недостаток этого знания сдерживает рост производства и реализацию экономического интереса в мире систем сильнее, чем дефицит иного ресурса. Главным ресурсом производства становится информация, знание. Можно возразить, что знание - это не ресурс, ресурс - это человек, обладающий знанием. Верно, но лишь до той поры, пока знание не начинает работать вне головы человека.
Быстро растет наукоемкость продукции и производства. Производство систем требует производства особой информации, создания информационной индустрии, индустрии знания. Это объективный процесс. Его движущая сила - выгода, прибыль. Целесообразность, выгодность ведут к производству систем, а оттуда к производству информации, знания.
Производство информации стало самостоятельной отраслью экономики и ее экономическая роль растет очень быстро.
Информация удивительное явление, свойства которого и влияния на общественные процессы еще не поняты. Она способна неузнаваемо преобразить мир.
Как только выгодность, прибыльность информации стала реальностью, начинает развиваться производство информации и менять канонические общественные отношения. Прежде всего она меняет организацию производства и его технологические формы. Открываются возможности совершенствования продукции и роста ее наукоемкости. Возникает экономическая потребность в новом знании. Наука получает возможность ускоренного развития.
Первое время рост производства информации сдерживается недостатком знания. Знание быстро становится ограничивающим ресурсом и выходит на ключевые позиции в экономике. Развитие идет со скоростью приращения знания. Но наступает момент, когда процесс выходит на участок экспоненциального роста и ограничения снимаются. Человечество вступает в новую эпоху.
Такова общая картина перехода общества в мир информации и систем. Этот переход заслуживает более подробного анализа.
Экономика информации не вкладывается в рамки привычных представлений. Если мы продаем или покупаем вещь (изделие), все происходит по классическим экономическим законам. Пусть один покупает у другого некоторую вещь. Первый имеет деньги, второй - товар. Продавец теряет товар и приобретает деньги. Покупатель теряет деньги, но приобретает товар. Иначе быть не может. Все правильно, но только в том случае, когда этот товар не информация. Продавец отдает информацию, и не теряет ее. Она не только переходит к покупателю, но и остается у продавца. Информация, словно неразменный рубль, возвращается к своему владельцу.
Раз созданная информация тиражируется практически без затрат. Стоимость копирования информации, как и стоимость ее носителя, несоизмеримо малы по сравнению с затратами на ее производство. Отсюда ряд следствий экономического характера.
Стоимость информации на рынке мало зависит от затрат на ее создание. Это разовые затраты. Тиражирование созданной информации дешево, поэтому производство становится массовым.
С увеличением объема выпуска рост интенсивности продаж возможен только при снижении цены, но при этом рост прибыли возможен и при падении цены. Расширение спроса стимулирует дополнительный выпуск, поскольку он практически ничего не стоит. Это свойство информационного производства приводит к тому, что информационным монополиям стало выгодно снижать цены. Снижение цены ведет к расширению спроса, к увеличению объема продаж. Со снижением цены прибыль сначала растет, несмотря на падение цены. Она максимальна в некоторой точке, а далее падает, поскольку увеличение продаж уже не покрывает затраты на копирование и издержки обращения. Так возникает монопольно-оптимальная цена. Она устанавливается совсем по другим законам, отличным от привычных законов конкуренции.
Обратите внимание: здесь снижение цены и установление ее оптимального уровня идет по внутренним причинам, только из потребности максимума прибыли, уровень которой не растет с увеличением цен и падает не под давлением конкурента, а за счет ошибочной ценовой политики производителя. Такого экономика ранее не знала.
Рост наукоемкости производства ведет к тому, что этот эффект, только в значительно меньших размерах, охватывает и материальное производство. Он тем заметнее, чем больше доля разовых затрат, из которых информация и знание составляют значительную часть. Это явление только нарождается, но оно прогрессирует. Экономическая роль информации растет, а это ведет к экономическим сдвигам, имеющим важные следствия.
Растет доля информации и знания в любом производстве. Информация становится важнейшим ресурсом производства, а это меняет экономические отношения в мире. Мировая экономика становится иной, непривычной.
Ранее монополия была тормозом прогресса. Она выключает механизм конкуренции, что ведет к росту цен, падению темпов развития, снижению уровня жизни и пр. В эпоху производства систем и информации положение меняется. Монополии из тормоза превращаются в ускорителя прогресса, естественно, если они производят информацию или наукоемкий продукт. Теперь они и сами заинтересованы снизить цены и расширить объем продаж, а значит распространить свой продукт в таком объеме, который выгоден всему обществу, нилучшим образом отвечает интересам его развития.
Разовые затраты и неограниченное практически бесплатное тиражирование при высокой полезности и широком спросе дает производству информации подавляющие преимущества. Развитие его становится неизбежным.
Ресурс производства информации - это, главным образом, информация, знание. Это ресурс, склонный к самовозрастанию, причем скорость его возрастания пропорциональна накопленному знанию. Подробнее об этом ниже, здесь обратим внимание на то, что производство информации стимулирует монополизацию. Для производства информации нужна информация и средства ее переработки. Больше ничего. Чем больше накоплено информации, тем дешевле ее дальнейшее производство и выше прибыль. Так концентрация производства становится выгодной, а потому и неизбежной. Наступает этап монополизации производства.
Производитель, владеющий большими объемами информации, получает за счет этого фактора решающие преимущества перед конкурентами. Интересы производителя толкают к монополизации знания и концентрации его производства, причем сам объект производства способствует этому.
Конкуренция переходит в сферу ресурсов. Кто обладает большими ресурсами информации и знания, получает решающее преимущество и возможности монопольного положения на рынке. Не столько выпуск продукции, сколько концентрация ресурсов обеспечивает успех. Процесс развивается с ускорением.
Существует два вида информации. Первый - это результат переработки уже известного. Здесь имеющееся знание приводят к более удобной форме, сокращают затраты его использования. Проектирование - пример переработки наличного знания. Но есть и такие процессы, в которых получается совершенно новое знание, знание, которого не было.
Появляются системы переработки информации, в которых информационный процесс становится источником нового знания. Это системы искусственного интеллекта, это они способны к творчеству. Начинается эпоха индустриализации знания. Новое знание теперь может создаваться без участия человека.
Что остается человеку? Пока человек еще в состоянии противопоставить интеллектуальным системам идеи, открытия, озарения, которые не доступны сегодняшним интеллектуальным монстрам. Но если эти информационные системы способны к творчеству сегодня, они рано или поздно превзойдут человека. Человек-творец не в состоянии конкурировать с искусственным интеллектом по той же самой причине, по которой уже сегодня землекоп не может конкурировать с экскаватором: его труд стал дороже, чем труд машины.
Еще одна важная особенность. Информация очень плохо вписывается в рыночные условия. Противостояние "товар - деньги" не для нее, она ускользает от товарообмена. Ничего не поделаешь, товарные отношения приходится приспосабливать к капризному продукту, информацию приходится защищать.
Сочетание ценности и доступности ведет к необходимости защиты информации. Она и богатство, и тайна производителя, она объект шпионажа и закулисной борьбы, она дает деньги, но она и дороже денег, в ней залог успеха и устойчивости.
Уже сегодня затраты производителя или собственника на защиту от незаконного копирования и распространения почти в десять раз превосходят затраты на производство информации. Так защита информации сама превращается в вид производства.
Рассмотрим процесс развития конкуренции на протяжении столетий.
Вначале объектом конкуренции был товар. Для успеха в делах было достаточно создать товар более привлекательный, чем у конкурента, товар с новыми свойствами. Такие товары разрабатывались в тайне, неожиданно выходили на рынок и этим решали все проблемы. Победа над конкурентами, благополучие фирмы, прибыль, устойчивость - все определялось конкуренцией
товаров. Информация о новых товарах становилась объектом коммерческой тайны. Производство было производством товаров, производством ради товаров.
Проходит время, и наступает новый этап. Товар теряет господствующее положение. Секреты производства становятся важнее секретов изделия. Надо не просто произвести товар, а сделать это дешевле и лучше, чем конкуренты. Технология - вот что позволяет решить эту задачу, в ней острие борьбы, в ней успех или неудача. Технологические секреты берут верх. Новые товары даже рекламируют раньше, чем они появляются на рынке. Охота за технологиями сменяет охоту за товарами.
Наконец, и время технологии проходит. Начинается эпоха систем. Систему нельзя создать старыми методами. Детекторный приемник надо было изобрести, а современный телевизор надо проектировать. Он не только элемент системы, он сам сложная система, он создается сложно. Теперь на первый план выходят методы проектирования. Появляются компьютерные технологии проектирования, конструирования, оптимизации. Проектирование из древнего вида искусства превращается в самостоятельный вид производства. Рождается индустрия информации. Сегодня проектирование и конструирование выполняется не столько людьми, сколько "заводами по переработке информации".
Три десятилетия назад на проектирование супертанкера в развитых странах отводилось от трех до пяти лет. Сегодня в Японии это занимает около пяти дней, причем качество проекта недостижимо для "ручного" проектирования.
Более десяти лет назад, в бытность Советского Союза, произошел интересный случай. Некоторый руководитель крупной японской промышленной корпорации вел в Москве переговоры с нашими "капитанами промышленности". Был предложен контракт на разработку и изготовление японцами одного очень сложного изделия, проектирование которого оказалось не по плечу нашим институтам. Контрактом предусматривался срок: три года. Но японцы предложили заменить три года на три дня. После того, как были согласованы все параметры изделия и требования к нему, японец передал все эти данные по телефону на центр проектирования, а уже через день самолетом в Москву было доставлено изделие, отлично спроектированное и безупречно изготовленное на японском автоматическом предприятии. Этот случай в свое время получил широкую известность. Сегодня о нем упоминать неприлично. Сразу становится ясно, что наша эйфория по поводу "новейшей" западной технологии не более чем ликование дикаря Новой Гвинеи, который вдруг приобрел с заезжего корабля стеклянные бусы.
Сегодня технологии практически перестали быть секретом. По представлениям грамотных производственников технология морально устаревает с той самой минуты, когда она начинает работать на производстве. Когда японцы только проектировали свой "Техноград", они на экскурсиях показывали иностранцам образцы той технологии, что служила прототипом "технологии будущего". Секрет - методы проектирования и моделирования, методы и инструменты информационной индустрии.
Наступил современный этап. На первое место в древней конкурентной борьбе выходит главный продукт современности. Это знание. Сегодня знание становится главным экономическим ресурсом. В конкуренции побеждает тот, кто владеет большим объемом знания, лучшей технологией его получения, обработки и использования Наиболее прибыльным видом производства стало производство знания. Более того, именно знание стало главным производственным секретом.
Становление мира систем привело к тому, что полезность знания возрастает небывалыми темпами. Знание стало ресурсом всякого производства, причем оно уже сегодня дает экономию труда значительно большую, чем затраты в науке на получение знания. В передовых странах производство знания на доллар затрат дает десять (!) долларов прибыли. Ни один вид бизнеса не может дать подобного результата.
Системы, информация, искусственный интеллект - звенья единой цепи. Мир следующего столетия не может быть ничем другим, как миром систем, информации и знания.
Производство знания существовало всегда и всегда было главным двигателем прогресса. Дело не в том, что люди вдруг "одумались", поняли, что знание - это сила. Дело в том, что производство знания сегодня стало возможным поставить "на поток", для его производства создается индустриальная база. Это уже не удел талантливых одиночек, не поток открытий и озарений, это технология индустриального типа, это именно производство.
Технология производства знания важна, но она только средство, только возможность. Для того, чтобы возможность реализовалась, нужна общественная потребность в знании, оно должно стать товаром. Такая потребность может быть вызвана только выгодностью, прибыльностью знания для того, кто это знание использует.
Превращение знания в товар - один из незаметных, но важных процессов последних лет. Он заслуживает внимания и особого рассмотрения.
Примерно до второй половины нынешнего века продукты фундаментального знания практически всюду были вне рыночных отношений, они распространялись бесплатно, без ограничений. Кто бы ни воспользовался фундаментальным знанием, результат только пополнял копилку человечества.
Дорога от знания до его приложения и использования в коммерческих целях ранее была длинной и трудной. Создание нового знания человечеству всегда обходилось дешевле, чем доведение знания до практических приложений, до получения прибыли. До недавнего времени здесь был нужен не только труд, но и удачная идея, озарение, даже случай. Не всякое знание трансформировалось в прибыль, в коммерческий успех. Вот почему фундаментальное знание "выпускалось на волю". Кто-то сделает шаг, за ним другой сделает следующий, через череду неудач, промахов, потерь и разорений, через случайные хаотические блуждания пролегала дорога к удаче и успеху.
Очень долго интенсивность получения нового знания была выше, чем интенсивность его применения. Знания в мире было больше, чем оно требовалось производству. Вот та причина, по которой знание оказалось не вовлеченным в товарно-денежный оборот, вот почему оно создавалось вне рынка до последних десятилетий.
Наступает новый этап. Знания стало больше по абсолютной шкале, но меньше, чем требуется для развития производства. Очень быстро знание станет самым дефицитным ресурсом. Мы в начале этого пути, но мы вступили на него и свернуть уже не сможем. За сто лет объем знания вырос в десятки раз, а спрос на него - в сотни. Ранее это был неограниченный ресурс, как и воздух. Воздух не имеет цены, ничего не стоит лишь потому, что интенсивность потребления воздуха ниже интенсивности его восстановления.
Знание уже начинает использоваться более интенсивно, чем создается. Ограниченность знания еще не ощущается, но начинает воздействовать и на стоимостные отношения. Знание медленно, но верно превращается в товар. Стоимость знания растет и будет расти в дальнейшем. Оно все более становится корпоративным, "фирменным". Фундаментальное знание пока еще приходит в мир бесплатно как ресурс для прикладного, более ценного знания, которое способно приносить прибыль, но это инерция тысячелетий. Конец этой традиции не за горами.
Корпоративные "фабрики науки" сегодня сконцентрировали у себя больше интеллектуальных ресурсов, чем государственные учреждения.
Возникают и активно действуют корпорации, которые стали заниматься сбором "распыленного" знания во всем мире, в том числе и в России. Часто эти корпорации идут к нам под флагом помощи и альтруизма. На свалках российской науки накопилось много невостребованного интеллектуального сырья и научного лома, ценных отходов. Собирать их выгоднее, чем лом черных и цветных металлов.
Создание компьютерной технологии использования знания, превращения фундаментального знания в прикладное, знаменует этап развития человечества не менее важный, чем "приручение" огня. Знание настолько пронизало все экономические процессы, что экономика грядущего века с полным правом может считаться экономикой знания.
Итак, подытожим. Знание всегда было важным ресурсом производства, но его роль в обществе, в экономике не была решающей. Рост знания сдерживался возможностью производства и потребностью в нем. Все круто меняется с того момента, когда эффективность производства начинает определяться его наукоемкостью. Знание стало критериальным ресурсом. Знание стало товаром. В следующем столетии всякое развитие будет восприниматься как развитие знания.
Экономика эпохи знания коренным образом отличается от экономики прошлых тысячелетий. Человечество приближается к точке, начиная с которой его развитие приобретает характер взрыва. Освобождаются дремавшие силы, общественные отношения переплавляются и кристаллизуются в новые формы, неожиданно возникают новые устойчивые связи, текучее общество переходит в кристаллическое состояние.
Все футурологические прогнозы имеют общую черту: они никогда не сбываются. Особенно любят футурологи оперировать глобальными предсказаниями, в частности, предсказаниями "взрывов" и катастроф. Каких только взрывов не напридумали. Здесь и энергетический взрыв (удвоение производства энергии через равные промежутки времени), и демографический взрыв, и технологический, и кибернетический и много других.
Термином "взрыв" в популярной литературе обозначают то, что в более серьезной называют экспоненциальным ростом. Эти предсказания не лишены основания, ведь траектории близкие к экспоненте на коротком временном интервале можно встретить во многих процессах. Например, экспоненциальный рост колонии бактерий наблюдается всегда и до тех пор, пока для такого роста существуют неограниченные ресурсы, и до тех пор, пока нет противодействующих процессов (самоотравление продуктами жизнедеятельности, наличие хищников и пр.).
Эти кажущиеся "взрывы" быстро переходят от экспоненты к естественной, нормальной логистической кривой. После периода ускорения наступает период замедления, а потом стабилизации. Нет такого процесса, ресурсы которого были бы не ограничены на большом временном интервале.
В обществе нет и никогда не было такой ситуации, когда результат производства является ресурсом для нового цикла производства. Например, основными ресурсами для производства металла служат энергия, руда и оборудование. Невозможно так организовать производство, чтобы в его результате руды или энергии (того, из чего производится) стало больше, чем было вначале. Есть только один вид производства, который выпадает из этого общего правила, - это производство знания. Основным ресурсом производства знания является знание.
В результате производства знания увеличивается объем ресурса для нового цикла производства. Так ресурс становится неограниченным, а это приводит к самовозрастанию процесса. Возникает нечто вроде цепной реакции, и процесс нарастает подобно взрыву. Чем быстрее идет процесс, тем больше ресурса создается для нового цикла производства.
Ни один из существующих ныне ресурсов не может сыграть роль ограничителя в экономике знания. Исчерпаются запасы энергии? Знание даст новые источники. Производительная сила человека? Не ее место придет производительная сила машин. Какой бы ресурс мы сегодня ни взяли, можно утверждать, что знание сумеет преодолеть возникшее затруднение. Глобальная неограниченная сила знания плюс режим его самовозрастания - источник и движущая сила изменения мира.
Это более важно, чем кажется на первый взгляд. Наш мир стоит на пороге перехода к совершенно новому экономическому и политическому порядку, основные черты которого можно лишь попытаться предугадать.
Появляется возможность согласованного развития стран, ликвидации отсталости, нищеты, несправедливости, выхода из полуживотного существования, но реализовать эту возможность оказалось очень сложно. Это важная проблема, но речь о ней идет в другой работе.
Превращение знания в товар, концентрация, монополизация знания ведут к тому, что развитие стран будет происходить неравномерно. Страна, которая стартует раньше других, та страна, которая в начале гонки обладает большим, чем другие, объемом знания, уйдет вперед и окажется вне конкуренции. На этом стоит задержать внимание.
Выше мы уже вели речь о том, что скорость производства знания пропорциональна его объему. Чем больше наличный объем знания, тем быстрее оно будет нарастать (при прочих равных условиях).
Пусть одна страна в исходный момент обладает объемом знания и средств его переработки на несколько процентов большим по сравнению со второй. Через некоторое время первая будет опережать вторую уже вдвое, еще через какое-то время - в десять раз, далее в сто и т. д.
Представьте себе бегущих спротсменов, которые бегут тем быстрее, чем дальше они от точки старта. Ни один догнать другого не может. Постепенно расстояние между ними будет увеличиваться. Здесь каждый бежит в одиночестве, все дальше от остальных. Подобная картина ждет страны в экономическом соревновании. Конечно, это только возможность. Страна может и не использовать эти возможности, может отстать сверх меры, упасть на дистанции, но догнать за счет напряжения своих сил никто и никого не сможет. Место на старте предопределяет дальнейшее развитие. Такого в истории человечества никогда не было. Это можно проиллюстрировать графически.
Номером здесь указано место страны на старте (объем знания, которым она располагает). Через некоторый период t объем знаний будет иметь значение:
T [5-1]..............................................
T + t [5].[4]..[3]....[2]........[1].....................
T + 2t [5]..[4]....[3]........[2]................[1]......
Все места после пятого можно не рассматривать, как бы быстро эти страны ни развивались, в общечеловеческом смысле они стоят на месте или отстают все больше.
При всех возможных ошибках и упущениях в действиях ряда стран, та общая картина, что здесь отражена, не может быть нарушена, она обязательно сохранится. Таковы свойства мира систем, информации и знания.
Сегодня знание стало важнейшим элементом национальной безопасности. Здесь приоритеты, здесь концентрация внимания политиков, здесь наша опасность и наши надежды.
Для человечества нет иного пути (кроме, пожалуй, дикой попытки изменить все с помощью войн и революций) кроме того, что здесь обозначен. Достаточно здравого смысла, чтобы это понять и принять. Мир вступает в эпоху экспоненциального развития. Это напряженная эпоха, это действительно новый мир. Многие его черты необычны для людей нашего поколения.
С глобальной конкуренцией будет покончено в интервале трех-четырех десятков лет. Общество "равных возможностей" останется в памяти поколений. Калейдоскопическая быстрота изменений в быту и в производстве начинает соседствовать с закостенелостью социальных форм. Могучие силы системного притяжения сковывают мир, создают динамическую стабильность, нечто вроде застывшего движения планет.
Сценарий экспоненциального развития продолжаться вечно не может, рано или поздно он должен перейти в логистическую кривую. Но сегодня мир на старте пути к новому экономическому порядку, а дальнейшее в тумане.
Четверть века назад уровень развития стран сравнивали по самым различным показателям: по расходу энергии на душу населения, по валовому национальному продукту, по жизненному уровню, уровню потребления, качеству жизни и пр. Приводились доводы в пользу того или иного показателя. Сегодня согласны многие, что ключевым показателем стало производство знания и информации. Аргументы в пользу этого приведены выше.
Ранее экономическое развитие шло неравномерно. То одна страна вдруг ускоряла свой бег, то другая. Тот, кто вчера отставал, завтра мог выбраться в лидеры. Это блаженное время равных возможностей кануло в Лету. На смену классической конкуренции приходит вечный диктат сильного и отставание слабого.
Вперед вырвется одна страна. Она будет единственным и абсолютным лидером. Эта страна возьмет на себя производство фундаментального знания. Достаточно ничтожного преимущества перед конкурентами, чтобы обеспечить абсолютное лидерство, не дать себя догнать, оторваться сколь угодно далеко.
Производство знания наиболее выгодно, дает максимальную прибыль. Поэтому лидер оставляет себе "индустрию знания", создание фундаментального знания и его преобразование в те формы, которые нужны производству. Это прикладное знание, патенты и "ноу-хау", информационные системы, компьютерные и программные комплексы, системы искусственного интеллекта - все то, что нужно производителю следующего уровня.
Страна-лидер обеспечивает всем своим гражданам наиболее высокий уровень жизни. Около десяти процентов населения этой страны занято основным производством, активно работает в сфере науки, остальные - обслуживают их в быту и на работе, управляют страной, экономическими процессами, финансовыми и товарными потоками и т.д. Это инфраструктура знания.
Страна вне конкуренции, поэтому "дрейф мозгов" идет в одну сторону. Запускается процесс генетического вымывания из других стран и концентрации талантов в одной стране. Этому способствует многое: интеллектуальный и культурный климат, уровень жизни, чувство национальной гордости и пр. Отрыв от других стран растет, растет изоляция.
Здесь создается совершенно иной мир, другая культура, другая система ценностей, образ мысли, правила поведения. Увеличивается интеллектуальная, культурная обособленность.
Потребителем интеллектуальной продукции может быть не каждая страна. Выделяется страна или группа стран второго эшелона. Эти страны - создатели новых наукоемких технологий, преобразователи знания в сложные технологические комплексы, инструменты для касты рабочих. Они снабжают технологиями остальной мир. Страны второго эшелона тоже вне конкуренции, здесь сосредоточен инженерный разум планеты.
Далее идут страны, использующие новые быстро растущие технологии в производстве товаров и информации для создания материальных и информационных благ. Это то, что считается сегодня "промышленно развитыми странами". В нашем веке они передовые, они точка отсчета для других стран. Об отсталых странах сегодня говорят как об "аграрном придатке", но в следующем веке придется говорить о "промышленном придатке" передовых, развитых стран. Это "страны-чернорабочие". Удел населения этих стран - индустриальный труд, простые рабочие конвейерные операции, контроль за работой "умных" машин и агрегатов. Здесь нужны рутинные знания, тут царствует "поп-культура", складывается своеобразная "каста рабочих". Дистанция от этих стран до элитных длиннее, чем от пустыни Африки до "силиконовой долины" США сегодня. Слишком неравны возможности. Редкие таланты покидая эти страны поддерживают процесс "генетического ограбления". Дистанция растет.
На самом низу, в основании пирамиды, остаются страны, население которых занято добычей ископаемых, опасными для жизни и здоровья производствами, переработкой отходов и др. Это каторга человечества, зона голода, труда, болезней. Здесь нет перспектив, нет стремлений, желаний.
С каждым шагом дистанция между странами растет. Внизу тяжелый физический труд, лишения, голод, нищета, бессилие перед несправедливостью жизненного порядка. Наверху роскошь, комфорт, рафинированная культура, интеллектуальная среда, творчество с одной стороны, с другой - непрерывная битва за место под солнцем, изнурительная погоня за знанием, стрессы, конфликты, интеллектуальное перенапряжение от колыбели до погоста.
То, что здесь очерчено, - это динамически стабильная общественная система, к которой мы придем только во второй половине следующего столетия. Вся первая половина грядущего века пройдет в ожесточенной борьбе за место в этой пирамиде.
Рубеж тысячелетия дает старт этой "гонке за знанием", знаменует начало эпохи "лихорадки" знания, роста престижа и прибыльности иинтеллектуальной деятельности.
Разумеется, реальная картина богаче, но не отвергаем же мы карандашный портрет на том основании, что не все детали содержатся в нем. Слишком схематично, например, утверждение, что производство фундаментального знания будет сосредоточено в одной стране. В отсталых странах люди не перестанут ходить в школы и институты, не потеряют интерес к науке и культуре. В разных странах будут появляться выдающиеся таланты и гении наперекор среде, но ни какая страна, кроме лидера, не сможет воспользоваться результатами их интеллектуального труда. Это контуры картины. Все глубже и серьезнее. Например, хозяевами жизни станут не страны, а международные корпорации, ядрами которых служат экономики стран. А население - это ресурс.
Таких уточнений можно было бы сделать много, если бы не "закон жанра". Линии с нажимом в рисунке пером тушью бывают выразительнее вялых переходов фотографического снимка.
Пусть реальная картина не совпадет с этим эскизом, но в в основном изложенное точно. Роль знания будет расти - от этого никуда не денешься. Знание самовозрастающий ресурс - бесспорно. Конкуренции в производстве знания быть не может, ушедшего вперед догнать нельзя - с этим спорить можно только безосновательно, эмоционально.
Трудно согласиться с таким прогнозом. Здравый смысл и наш общественный опыт не дают поверить в саму возможность экспоненциального роста чего бы ни было, тем более в столь кардинальные изменения общественных отношений.
Опыт может подвести. Он сам меняется с изменением мира. Если кто-то в античную эпоху мог думать и говорить, будто возможен общественный стой без рабства, его просто никто не принял бы всерьез и не поверил бы его "пагубным" идеям.
Каждый здравомыслящий человек той поры знал, что без рабства невозможно современное эффективное производство. Без рабства нельзя сконцентрировать усилия на решении главных задач, невозможно развитие культуры, науки, нельзя построить могучее государство. Есть, конечно, отсталые народы, варвары и дикари, которые не поднялись к вершинам цивилизации, но они не в состоянии создать ничего стоящего, они нуждаются в управлении со стороны избранного народа, они обречены на роль рабов самой природой. Разве можно в этом сомневаться?
В средние века царство отождествлялось с государством, с властью вообще. Даже несбыточный идеал христиан, рисовался как царство божие. Практически никем не воспринималась сама возможность существования без царя и барина.
Естественно, что любой прогноз исторического развития не будет приниматься всерьез, если он не построен на грубой экстраполяции: все будет так, как сегодня, только все будет "лучше" и "больше". Так думают многие, такого прогноза они и ждут, в него готовы поверить. Все необычное, все, чему нет подтверждения в сегодняшней действительности, отвергается как вымысел, хотя на самом деле только такой прогноз и имеет шанс оказаться реальным и ценным.